Мы подъехали к маленькому татарскому селу Тарасполь в заснеженный зимний день. Сквозь пелену белых хлопьев взору предстала картина, достойная кисти художника. Огромные холмы-поля, обрамленные по краю густым лесом, который даже под снежным покрывалом проглядывал зеленью хвои. Они плавно спускаются вниз, образуя долину, по которой, кажется, течет река. Но это впечатление обманчивое – реки нет. Есть речушка. Местами заболоченная местность. А с другой стороны таким же плавным взгорьем поднимаются сады и огороды местных жителей…

Тарасово поле

Сегодня село Тарасполь, относящееся к Пензятскому сельскому поселению Лямбирского района  – это пятьдесят пять дворов. Но из пятидесяти пяти – жилых лишь пять. Они и остаются здесь каждую зиму: супруги Низаметдин Абзалевич и Нурия Ризеевна Мариновы, Касим-бабай Забиров, соседка Фаиля и бабушка Елизавета Тарасова с другого конца села.
Прямо из небольших садиков сельчан в начале XX-го века можно было видеть большие поля помещика-хохла Тараса, что из хутора Лопатино, и то, что осталось от его большого имения. А остались одни развалины. Да и те смёл вихрь семнадцатого года. Поля были национализированы. Лишь осталось за местечком имя – Тарасово поле.
Село образовалось на этом живописном месте в 1926 году выходцами из перенаселенного жителями Черемишева. Пришельцам хватило одной лишь улицы, которую со временем нарекли Зеленой. Название породило буйство зелени, в которой весной и летом утопает эта деревенька.
В 30-е годы в Тарасполе образовали колхоз имени Лазаря Кагановича. Это было довольно большое и вполне самостоятельное хозяйство, в котором насчитывалось несколько десятков голов крупного рогатого скота, свиней. Занимались животноводством и земледелием. Просуществовав около тридцати лет, в 60-х годах колхоз был объединен с пензятским. В селе осталась лишь маленькая полеводческая бригада, которая тоже со временем была распущена.
К семидесятым село почти опустело. Из сорока шести семей остались единицы. Старые постепенно покидали этот мир. Молодые переезжали в город либо в соседние более крупные  и перспективные села – Пензятку, Щербаково. Село угасло. В период с восьмидесятых по девяностые годы здесь «жили» всего восемь-десять дворов.

Живет село, хотя и трудно

Но, как говорится, свято место пусто не бывает. И стали потихоньку исчезать пустоши, заросшие непроходимым бурьяном. На единственной опустевшей было тараспольской улице дома стали расти, как грибы. В основном, переселенцев из Саранска. Однако стали возвращаться в родные гнезда и многие из потомков тех, кто основал некогда Тарасполь. Сейчас это компактное, но уже довольно многонациональное село. И мордва есть, и русских много. И все живут в такой дружбе и согласии, что, по словам старожилов Мариновых, греет лучше всякого газового отопления.
Это, конечно, добрая шутка. Однако кроется в ней изрядная доля горечи, поскольку газового отопления в деревне нет. Весьма немногочисленное население обогревает свои дома при помощи электрических радиаторов и топит дровами свои старенькие печи. Водопровод с успехом заменяют колодцы. Нет, разумеется, ни ванн, ни душей – есть бани по-черному, которые, несмотря на свою внешнюю неказистость, еще довольно успешно справляются со своей задачей.
До Мариновых, к которым мы зашли, чтобы побеседовать о сельском житье-бытье, доехали по добротной, хоть и заметенной снегом, дороге. Чувствовалось, что под колесами твердое асфальтовое покрытие. Так оно и оказалось. Но дальше пролегает  грунтовая проселочная дорога, вздымающая клубы пыли в сухую летнюю погоду и расползающаяся грязью в осенюю слякоть. Нурия Ризеевна и Низаметдин Абзалевич поделились с нами своей горечью по этому поводу. Несколько лет назад большегрузные машины, возившие песок из здешнего карьера, практически полностью разрушили проложенный в 90-м году асфальт через деревню к фермам пензятского колхоза. И добрым словом благодарности вспоминают колхозных руководителей Аксяитова и Пиксаева, которые тогда помогли решить насущный дорожный вопрос.
Сокрушаются супруги и по поводу того, что нет в их селе магазина. Даже самого маленького, с набором продуктов товаров первой необходимости. Даже торговые лавки на колесах не приезжают. Торговец, конечно, ищет выгоду. А какую выгоду можно получить от пятерых престарелых тараспольцев, каждый из которых, в лучшем случае, купит хлеб да кило сахарного песка, ну, может, кульком макарон отоварится?! Но, со вздохом восхищения и одновременно досады, сравнивают они себя с жителями Мельцапино (там целых десять жителей!), где сумели организовать дело таким образом, что машина приезжает пусть не так часто, но регулярно. И привозит именно те товары, которые предварительно заказали жители. Почему нельзя так же все организовать и в Тарасполе? -  сокрушаются люди. Конечно, жители этой деревни отнюдь не голодают, благо у них есть дети и внуки, которые регулярно навещают своих родителей. И в информационном плане от мира не отрезаны – и телевидение, и радио есть.
Для Низаметдина абы существует еще одна проблема – с доставкой пенсии. Он единственный из пятерых жителей, кто не прописан в городе, даже супруга его, Нурия апа имеет городскую прописку. Низаметдин Абзалевич же говорит, что родился и пригодился здесь, здесь же и последний приют обрести желает, поэтому ни за что из родного села не уедет. Конечно, своеобразное решение «пенсионной проблемы» они нашли – знакомая в день пенсии из Пензятки привозит, с оказией, так сказать. Но хотелось бы ему более надежный способ получения пенсии найти.

Свои маленькие радости

Конечно, в таком крохотном селе нет ни школы, ни клуба. Ни мечети, ни молельного дома. Кто туда будет ходить – четыре старика?! А для отправления своих религиозных потребностей приглашают мулл из соседних, более крупных татарских сел. Или сами туда едут в праздники Ураза байрам или Курбан байрам. А досуг свой престарелые жители Тарасполя проводят перед телеэкраном, до дыр зачитывают корреспонденцию, привезенную детьми  из города, и конечно, ходят в гости друг к другу. Справиться о здоровье, за чашкой чая поговорить о жизни, вспомнить былое. Прослезиться и затянуть вдруг песню молодости, звучавшую много лет назад светлой ажурно-распевной мелодией, а сейчас – печально и заунывно, как долгий темный зимний вечер...
Однако тараспольцы, которым перевалило уже за семьдесят, закаленные долгой и непростой жизнью, умеют находить радость и в сегодняшнем дне. Просыпаются с лучами солнца, затапливают печь, ставят самовар, включают радио – неспешно начинается новый день. И он обещает много своих маленьких  радостей – от того, что слушается рука, которая чистит снег, что глаза видят окружающую красоту и преданный взгляд домашней Мурки и верного Мухтара...

Супруги Мариновы

У одних из таких жителей – супругов Мариновых – мы и побывали в гостях. Нурия Ризеевна и Низаметдин Абзалевич родились и выросли в разных селах. Глава семейства родом из тараспольских крестьян Мариновых. Нурия Ризеевна происходит из старинного духовного рода щербаковских мулл Максутовых. Супруги имеют самое непосредственное отношение к медицине. Непростым был трудовой путь Нурии Ризеевны, начавшийся с должности учетчицы в щербаковском колхозе «Кызыл байрак» и завершившийся сложной, ответственной и опасной для здоровья работой медицинской сестры рентгеновского отделения республиканской онкологической больницы. А Низаметдин Абзалевич еще во время службы в армии окончил Карагандинское медицинское училище. Работал фельдшером в родном селе и в Щербакове, где во время одного из плановых медосмотров населения и познакомился с будущей женой. Сейчас нет медпунктов ни в Щербакове, ни в Тарасполе, но помнят Мариновы, как страдало сельское население от кишечных заболеваний, страшной глазной болезни трахомы, пока с конца 50-х годов не начались регулярные медицинские осмотры населения и вакцинация. Как много усилий в те годы приложили сельские фельдшеры и медсестры, чтобы победить эти заболевания! И среди них скромные труженики Мариновы, может, спасшие чьи-то жизни, тихо и незаметно живущие в маленьком Тарасполе…

Печь греет и душу

Когда зашли  в их дом, мы словно окунулись в свое детство. Сразу наполнилось сердце трогательным умилением и каким-то покоем. В уютной комнате с бревенчатыми стенами и деревянным потолком нас «встретила» беленая русская печь, окруженная скромной мебелью и домашней утварью. Старое семейное зеркало, где отражаются тени предков, старого образца ручная швейная машинка, повидавший виды транзисторный приемник, занавеска – «чаршау», разделяющая комнату на две половины: спальную и гостиную. Но центр притяжения, конечно, печь. Ее топили совсем недавно, когда были холода. Обычно Низаметдин Абзалевич включает электрический радиатор, который по нынешней теплой зиме пока вполне достаточно греет. А Нурия Ризеевна, хотя и готовит еду на плите, питающейся от газовых баллонов, по праздникам, когда собирается вся семья, в чугунках варит ароматную шурпу, сытную духовитую кашу, печет душистые пышные пироги в специальном отделении в печке. А сверху на печке лежанка, где любит погреть свои старые кости хозяин в обнимку с черно-белой усатой любимицей-мурлыкой Лизкой. Обожают это чудо деревенского уклада и городские внуки Мариновых, которые с удовольствием взбираются наверх и часами не спускаются оттуда.

Целебная вода родного колодца

Три сына, две невестки (младший пока не женат) каждую неделю навещают своих любимых родителей. А те, в свою очередь, нахвалиться не могут на своих внимательных детей, каждый приезд которых для матери с отцом – праздник души. Особенно когда вместе с ними прибудут и горячо любимые внуки: Рамиль, Карина и Амина.
Тянут их всех сюда деревенские корни и неповторимое очарование  старого, правильного жизненного уклада, основа которого – неустанный, любовный труд на родимой матушке-земле. Громадье всевозможных грядок и сорок соток картофельного поля летом благоухает, цветет, звенит пчелами, загодя радуя душу будущим обильным урожаем. Частичка этого мира и старый-престарый колодец – наверное, лет сто ему будет – деревянные кольца его сгнили давно, и потомки семьи Максутовых-Мариновых бережно заменили их. Вода в нем хрустальной чистоты и удивительной мягкости. Хозяйка Нурия Ризеевна говорит – «шифалы су», что в переводе с татарского означает «целебная вода». А, может, и вправду?! Любят испить ее домочадцы.
Эта тесная связь с отчим краем, родной землей не дает позабыть и о своих национальных истоках. Самыми почитаемыми для семейства Мариновых являются праздники Ураза и Курбан байрам. А своих «пропитанных» городской цивилизацией внуков бабушка с дедушкой неустанно обучают молитвам, знакомят с мусульманскими обрядами, учат родному языку. Старшие внуки Карина и Рамиль неплохо изъясняются по-татарски, а вот младшенькая Амина понимать – понимает, но ответить на родном языке затрудняется. Хранительница семейного очага Нурия Ризеевна ежедневно творит намаз и просит Всевышнего о ниспослании благодати не только своим родным, но и соседям, друзьям, знакомым, какой бы национальности и вероисповедания они не были.

Умида Баймашева